Здесь будет интересно!!!

Имел перед Новым годом беседу, повлекшую за собой роковые последствия. Между прочим, лежал на диване и никого не трогал. Молчал даже. С закрытыми глазами. У стенки. В своем кабинете. Вдруг слышу — Оля вошла. Резко так отворила дверь, два шага сделала и тишина. "Ну, — думаю, — это не к добру". Я такую дерзость в браке не поощряю. Я за такую дерзость запросто могу лишить привилегий. Балыка, там, или карманных денег. Вообще, конечно, надо было шпингалет прикрутить, но я решил устно свою интимность обезопасить. Зря. Мало смирных людей в этом мире, особенно среди жён. Очень, надо сказать, вертлявые создания. Хотя моя Оля раньше была довольно смирная. 

Вначале она на "Почте России" работала, где платили то ли семнадцать тысяч, то ли восемнадцать. Я думал, ей там нравится, и поэтому она за МРОТ работает. Оказалось — нет. Оказалось, она там нравственно и физически страдает. Нравственно потому, что ей устройство самого предприятия не симпатично. Оля быстро заподозрила, что "Почта России" устроена глупо. А физически потому, что просыпаться надо пять дней в неделю в шесть тридцать утра, иначе на смену не успеть. Она там полгода проработала. Я только на шестом месяце заметил, что жена какая-то грустная. "Чего, — говорю, — грустная такая? Съела чего?" А Оля — работа осточертела, не могу больше, сил никаких нет! Я, конечно, воззрился. "А чего, — говорю, — не уволишься?" А она — как без работы-то? Где я зарплату буду получать? "Какую, — говорю, — зарплату? Одну пятую семейного бюджета?" А она — предлагаешь жить за твой счет? И смотрит горделиво, в русле ортодоксального феминизма. "Нет, — говорю, — в долг. Ты ведь давно хотела программистом стать? Вот и иди на курсы в универ. Потом по профессии устроишься — отдашь". Задумалась. Через две недели всё-таки уволилась. Пошла на вечерние курсы. 

Вскоре смотрю — а Оли как-то много стало. Целый день по квартире шебуршит. Безумствует. Лезет с инициативами. То кухню выбирает, то отдых летний, то загородный дом. Полежать некогда. На месяц меня только и хватило. "Ну, — думаю, — так дело не пойдет. Надо сокращать Олино присутствие. Надо её чем-нибудь ещё занять". Короче, улучшил момент и уговорил супругу получить водительские права. Полегче стало. Выдохнул, можно сказать. А тут, значит, Оля входит без спросу в мой кабинет и молчит зловеще. Я минут пять мертвым прикидывался, а потом не выдержал, повернулся. 

— Чего тебе, Оленька? 
— Надо поговорить. 
— Говори. 
Оля села на диван и взяла меня за руку. 
— Я хочу завести чилийскую белку. Дэгу называется. Можно? 
Я быстро сел и посмотрел на жену очень внимательно. 
— Зачем нам эти проблемы, Оля? 
— Она очень милая! Вот... 
Оля сунула мне телефон, и я увидел толстую крысу. 
— Это не белка. Это крыса. 
— Сам ты крыса! Это дэгу. 
— Все равно — нет. Помнишь хомяка? 
— Витю? 
Олины глаза подернулись слезным блеском. 
— Витю, да. Ты два дня плакала, когда он умер. А ведь белка тоже умрет, понимаешь? 
— Ну и что. Я переживу это. Она такая лапочка! Ну, пожалуйста, Миш?! 
— Тебе, правда очень нужна эта белка? 
— Нужна. Очень-очень! 
— Ладно. Заводи. А сколько она стоит? 
— Белка не дорогая. Всего пятьсот рублей. Но они живут парами... 
— То есть, мы уже говорим о покупке двух белок? 
— Ну и что? Одна-две, какая разница? 
— Допустим. Это всё? 
— Нет. Еще нужна клетка. Я посмотрела в интернете... 
— И? 
— Тебе может не понравиться то, что я сейчас скажу... 
— Ну? 
— Хорошую клетку можно взять за пятнадцать тысяч. 
— А плохую? 
— За десять. Но нам она не нужна. 

Я задумался и "включил" иезуитство. 
— Окей. Покупай хорошую. Считай, что это твой подарок на Новый год. Я хотел подарить тебе золотую подвеску, но раз ты выбрала клетку, пусть будет так. 
В комнате повисла хватающая за сердце пауза. Чуть охрипшим голосом Оля переспросила: 
— Подвеску? 
— Да. Белое золото и бриллианты. 
— Понятно. Безделушка. 
— Ну, да. Очень красивая безделушка. 
— Ладно. Я пойду. 
— Клетку выбирать? 
— Мне надо подумать. 
Когда Оля ушла, я снова лег к стенке. Однако подремать не получилось. Уже через пятнадцать минут супруга снова ворвалась в кабинет. 
— Миша, я придумала! 
— Слушаю. 
— Мне не нужна чилийская белка. 
— Отлично. Ты выбрала подвеску? 
— Не совсем. 
— Так... 
— Мы купим двух крысок, клетку за четыре тысячи и подвеску. 
— И почему мы всё это сделаем? 
— Ну, потому что покупать клетку за пятнадцать и подвеску — это перебор. А покупать клетку за четыре и подвеску — это нормально. 
— Нормально, значит? А где можно ознакомиться с нормативными документами? 
— Не будь занудой. Я уверена, тебе понравятся крыски. 
— Может, лучше ребенка заведем? Девочку, а? Будешь с ней возиться с утра до вечера. Да и умрет она, наверное, позже тебя. 
— Не говори ерунды! К детям мы ещё не готовы. 
— А для крыс в самый раз, да? 
— Да! Ну, так что — ты согласен? 
Я обреченно повесил голову. 
— Согласен. 

На следующий день в моей квартире появились крысы. Для клетки пришлось изобретать место. Вначале мы хотели поставить её рядом с клеткой попугая Пити, но она не влезла. Потом попробовали втиснуть между аквариумом и коробкой с ахатинами. Затем пристроить на пианино возле террариума, где живет полоз Арсений. Кот Стивен и пёс Банди заинтересовались новыми жильцами и постоянно путались под ногами. Я чуть не сшиб шкаф с колонией муравьев, когда наступил Стивену на хвост. В итоге крысок пришлось поселить в моем кабинете. Собственно, это и есть то самое последствие из начала текста. 

Оленька назвала крысок Шэрон и Лайла. Шэрон — дерзкая брюнетка. Лайла — блондинистая тихоня. Понаблюдав за ними, я удлинил их имена. Теперь "девочек" зовут шлюшка Шэрон и святоша Лайла. Я подозреваю их в лесбиянстве и желании укусить меня за палец. Между прочим, я уже начал мысленно готовиться к похоронам. Подумываю купить саперную лопатку, потому что копать могилки кухонным ножом очень неудобно. В конце концов, я обслуживаю целое кладбище грызунов! Должен же у меня быть инвентарь? Оленька счастлива. Я пытаюсь исподволь внедрить в её голову мысль о черепахе. Арсения я просто боюсь. Попугай говорит скабрезности. Рыбы зловеще умалчивают. Спасите меня кто-нибудь! Я больше так не могу. Спасите меня от любви к Оленьке! Иначе я всю жизнь буду покупать ей всяких тварей. 

Павел Селуков