Здесь будет интересно!!!

Если бы я знала, какую опасность в себе таит велотренажер!
Но я не знала.
И опрометчиво пустила спортивное чудовище в квартиру.

Однажды муж поднял опасную тему лишнего веса. Угроза существованию жизни в целом от него поступает регулярно. Еще он организованно выдает беспорядок, хороший аппетит, а также желания в ассортименте.
Коварные.
Рискованные.

Худеть он захотел неожиданно. В декабре. В среду с утра.
Что ему приснилось - неизвестно.
Но неизвестность заставила бежать ко мне на кухню. Оглашать цель.
Во время моей первой утренней чашки кофе. Священной, кстати, чашки, когда день еще не омрачен делами, и в мире гармония и любовь.

Конечно, я дрогнула. Ничего ж не предвещало! Накануне поглотил таз плюшек. Плюшки попискивали.
Муж урчал.

Самые плохие слова я проглотила. Таки утро. Муж получил очевидную рекомендацию - меньше есть. Он возмутился и посоветовал мне тоже самое.
В кофе – он точно где-то слышал – много калорий. Кофе обиделся и прыгнул мне на нежную грудь.

Да, похудеть хотелось бы.
Хотя грудь, к которой влечет не только кофе, радует формами и без похудения. Но отказываться от еды?
Худей сам, говорю. Муж ткнул пальцем в потолок и напомнил, что мы – семья. Если худеть, то вместе. По-семейному.

Ему не досталось племя, которым можно руководить. Не досталось также стремя, знамя, вымя. К лучшему, хотя он и обладает необходимыми качествами вождя. Одним пальцем может убедить.
Я послушно посмотрела туда, куда указывал палец. Потолок притворился, что ничего не происходит. На всякий случай кухню решила посещать втихаря.
Жизнь стала на одну тайну больше.

Предложила ходьбу. Хоть семьей, хоть страной. Была бы цель, а путь мы проложим. Дешево опять же. Можно даже вместе. Только буду идти на три шага позади вождя.
Можно?
Муж привычно закапризничал. Нет удобной обуви. Машины дымят газам. Зимой холодно. Летом жарко. И комары.

Вот бы велотренажер!..
И застенчиво показал, как будет крутить педали. Прям в трусах или даже без. Вышло неспортивно, но забавно.
Идея не умерла, и даже окрепла к вечеру. Вместо телесериала смотрела, как муж втягивал живот и поводил плечами.

Красоту портили ошеломленные усилиями глаза. При всей лояльности к бодипозитиву, муж на атлета не тянул. У атлетов рельефные тела и прочие места, от которых глаз не оторвать. До таких мест мужу крутить и крутить. А пока в телевизор точно не попасть.
Габаритами зацепится.

Велотренажер не умирал. Я тоже держала оборону. Муж вышел на новый уровень, за грань семейного этикета. Шипел запрещенными обвинениями. Из них «толстая» и «вредная» были комплиментами. Но исправно ел все, что готовила, черпая в моей еде силы для борьбы со мной же.

«Соглашайся, - шептал мне разум, - велотренажер все равно незримо присутствует в твоей жизни. Чего уж теперь...»
И я согласилась.

Брали с рук. Парень, хозяин мечты, встретил нас радостно. Хоть мы и чужие люди. В цене сильно уступил. Какая-то смутная тревога уже тогда легким облачком промелькнула в голове.

Новоявленному домашнему питомцу супруг определил место перед телевизором. Где атлеты. Протер. Уселся. Счастье затопило дом до краев.
Диван хмыкнул.
Я выдохнула.
Атлеты в телевизоре насторожились.

Педали крутились.
Зима заканчивалась. Живот не втягивался. Коварный агрегат не помогал. Спортивные надежды отправились в привычное для надежд место, коту под хвост. Однако муж отчаивался недолго и с первой капелью вернулся на диван.
Диван ехидно ухмыльнулся.

Брошенный велотренажер не грустил. Обрастал пылью, нарушал интерьер, занимал полезную площадь.
К лету инструмент обнаглел. Начал отбирать хлеб у шкафов и полок. На сиденье, руле и даже педалях громоздились вещи. Шифоньер перестал с нами разговаривать.

«Где ж я так нагрешила?» - вскрикивала, когда с размаху налетала на спортивного упыря. Он в ответ агрессивно тыкался рогами в мои беззащитные места. Помнил, что я его не хотела.

«Почему не едем?» – спрашивала у несостоявшегося атлета.
Неатлет отвечал, что устал. Вспотел. Сиденье неудобное. Душно. «А почему не едешь ты? – едко пытал в ответ. - Тебе надо, ты толстая. Ты вредная».
Нападение – уловка утонувших. В лучших традициях вождей, которые тоже из телевизора, как и атлеты.
Атлеты мне нравятся больше.

Шли годы, и тот самый декабрьский снег, по которому мы притащили в дом аппарат, уже трижды поменял субстанцию по законам круговорота воды в природе.
Я выволокла упыря на балкон. Он протестовал, раскорячившись педалями и рогами. Он был тяжел. Он не пролезал в балконную дверь.
Но у меня русский характер.

На балконе он, конечно, прижился. Заполз в дальний угол. Привычно оброс пакетами с таинственными балконными сокровищами.
Иногда по старой памяти пинал меня педалями или рулем.
Так вот почему был счастлив прежний хозяин, который сбагрил нам инструмент!

Две весны и лето я просила мужа об избавлении. Он обещал вернуться к спортивному образу жизни. Навязывал агрегат мне. Упрекал. Обижался.
Но вдруг за меня вступилось время. Обычно играло против. Морщины, седины, потерянные возможности.
А тут за!

Сопротивление мужа падало. И вот – о светлые боги! – он разрешил отдать дочери. Тем более она сама попросила. Не для себя, для зятя моего Димы.
Тренажер прирос балкону, приобрел связи и, возможно, даже подал заявку на членство в ЕС, но мне хватило часа, чтобы провернуть великую операцию по депортации.
Свершился торжественный вынос.
Я ликовала.

А когда мысленные салюты и фейерверки по поводу победы утихали, дочь сообщила, что они передумали.
«Карфаген должен быть разрушен!» - пронеслось в моей голове, и я твердо сказала дочери: «Нет. Вы возьмете.»
Враг повержен, акт капитуляции подписан, никаких «мы передумали» быть не может.

Даже не спрашиваю, как он обустроился на новом месте. Такое нигде не пропадет.
Совсем не скучаю - из спортивного еще остались малогабаритные лыжи, живущая в неведомом углу скакалка и одна гантелька.
Я ею капусту во время засола придавливаю.

Елена Лай.