Звёзды. Миллионы и миллиарды звёзд, таинственно мерцающих посреди бесконечности. Звёзды маленькие, только родившиеся, и звёзды гигантские, почти угасшие. Много их, наполняющих вселенную прохладным серебристым блеском и еле тёплой желтизной. Звёзды – это мазки кисти, которая украшает тёмный холст, постепенно превращая его в законченную картину.
- Звёзды – это писатели, - произнес отец, лёжа на зелёной траве и мечтательно смотря на ночное небо, усеянное блестками. – А тёмное небо – Земля.
- Писатели? – переспросила девочка и, затаив дыхание, проследила восторженным взглядом за падающей звездой. – Даже падающие звёзды?
- Особенно падающие звёзды, - улыбнулся отец, повернувшись к дочери. Он легонько ткнул её пальцем в нос и рассмеялся, когда девочка сконфуженно хмыкнула. – Смотри. Видишь ту маленькую звёздочку?
- Жёлтенькую?
- Да. Это молодой писатель. Он мерцает ярко, но неравномерно. Иногда он еле виден в свете других звёзд, а иногда затмевает своим светом соседний десяток.
- Потому что у него не всё получается? – чуть подумав, ответила девочка. Отец кивнул и, вздохнув, улыбнулся.
- Верно. Не всё. Иногда он пишет прекрасные истории, чей блеск особенно ярок. А иногда пишет что-то, что просто пролетает незаметно. Как вспышка. Вроде она есть, но через секунду о ней никто не вспомнит. Молодые звёзды ищут себя и поэтому так мерцают. Они ещё не нашли тот стиль, который станет их визитной карточкой. Они слабы и непостоянны.
- Но они красивые, пап, - мечтательно произнесла девочка.
- Да. Красивые, - кивнул он. – Их свет настоящий, а не искусственный. Он искренний. Ещё одна причина, почему они мерцают и почему они красивее прочих.
- А те звёзды? – палец девочки указал на группку звёзд, горящих ровным светом, но недостаточно ярким.
- Состоявшиеся писатели. Они нашли свой стиль и придумывают ровные, интересные истории, читая которые ты мечтательно улыбаешься, хмуришь брови, кусаешь губы и сдерживаешь слёзы. Но проходит день, второй, неделя или месяц и ты забываешь эти истории. В памяти остается лишь краткая суть того, о чём ты читала. Но этим звёздам всё равно, милая. Они размеренно продолжают выпускать новые истории, поэтому их свет такой ровный и не такой яркий, как у молодых. Они редко делятся душой с читателями.
Девочка замолчала и снова обвела взглядом небосвод, загадала желание, когда тёмный холст пересекла сияющая линия, оставленная очередной падающей звездой, прикусила губу, думая о сказанном, а потом задала очередной вопрос.
- Получается, что у тех звезд, свет которых почти не виден, нет хороших историй?
- Есть, конечно. Это писатели, которые когда-то были популярны. Они не гаснут лишь потому, что есть небольшая группа тех, кто любит их. Они читают старые истории, ведут о них диалоги и тем самым поддерживают свет. Он тусклый, потому что слишком мало осталось тех, кто любит истории старой звезды. В какой-то момент звезда гаснет, озарив на прощание небо ярким светом. Этот свет обязательно зажжёт ещё одну звезду, а может и две, но старая звезда потухнет окончательно. Уступит место новым звёздам, маленьким, ярким и дрожащим.
- Грустно.
- Грустно, - согласился отец и вздохнул, увидев ещё одну падающую звезду.
- Но есть же звёзды, которые никогда не гаснут, - тихо ответила девочка, показав пальцем на яркую звезду. – Их свет ярче, чем у молодых, и он всегда ровный. Не дрожит и не гаснет.
- Это бессмертные писатели, милая. Они тебе известны, - улыбнулся отец. – Звёзды, которые создали нечто великое, что не дает им потухнуть. Истории, написанные этими звёздами, выдержали испытание временем, о них знает почти каждый человек на земле, и благодаря им зажигаются на небе новые звёзды. Не такие яркие, как бессмертная звезда, но у них тот же свет. Каждая новорожденная звезда хочет стать бессмертной, но лишь у единиц из миллионов это получается.
- Почему?
- Недостаточно ярко мерцать и создавать запоминающиеся истории, разбавляя их чем-то простым. Нужно вкладывать свет из глубин сердца. Этот свет не даст звезде погаснуть. От него появятся новые звёзды. Они будут впитывать свет большой звезды, которая с этого момента станет бессмертной.
- И они никогда не погаснут?
- Никогда, - тихо ответил отец. – Они будут вечно светить на небе, с доброй улыбкой смотря на остальных. Звёзды. Миллионы и миллиарды звёзд, таинственно мерцающих посреди бесконечности. Звёзды маленькие, только родившиеся, и звёзды гигантские, почти угасшие. Много их, наполняющих вселенную прохладным серебристым блеском, еле тёплой желтизной. Звёзды – это писатели, милая. А свет – это их истории, чернилами для которых послужила душа.
Гектор Шульц
|