В одной больнице обидели интерна… Да, несчастных бесправных интернов часто обижают, такая уж у них планида. Но тут был особый случай, можно сказать, крайняя степень унижения. Заведующий одним узкопрофильным хирургическим отделением приставил интерна помогать одной из двух буфетчиц. Проще говоря, заставил его возить с больничной кухни в отделение бидоны с едой и отвозить обратно пустые. Мол, буфетчица у нас старенькая, ей тяжело, а ты вон какой бугай — помогай. Да, разумеется, интерн был вправе отказаться. Не врачебное это дело — бидоны туда-сюда тягать. Может, вам еще и полы в отделении вымыть? Но отделение, как я уже сказал, было узкопрофильным хирургическим. Интерн жаждал полноценного участия в операциях, жаждал набираться опыта и потому не осмелился возражать заведующему. А то ведь разозлится Зевс-Громовержец и вместо операционной вся интернатура в перевязочной пройдет. Но, конечно же, ему было обидно. Да и буфетчица оказалась неделикатной. Ей крайне льстило, что у нее врач на побегушках состоит, и она этим обстоятельством прямо-таки наслаждалась. Хвасталась в коридоре так, что слышно было на все отделение: — Вот меня, в отличие от моей сменщицы, наш заведующий ценит и уважает. Даже «ынтерна» мне в помощь выделил. Ни у какой другой буфетчицы «ынтерна» в помощниках нет, а у меня есть! Вот как! Или, к примеру, разговаривает интерн в коридоре с кем-то из пациентов или их родственников, а буфетчица ему мимоходом: — Шурик, милый, пора бы уже и обед везти. Давай поспешай. И не пора еще совсем, и интерн никогда не забывал вовремя на кухню отбыть, и это дома он Шурик, а в больнице — Александр Николаевич, но ей, старой суке, лишний раз хотелось поизгаляться над бесправным человеком, которого злой рок в лице заведующего отделением отдал, пускай и частично, в ее власть. Любому терпению рано или поздно приходит конец… Интерн решил отомстить своим обидчикам — заведующему отделением и буфетчице. А поскольку человеком он был креативным и осторожным, то и способ отмщения выбрал оригинальный и в целом безопасный для себя самого в смысле последствий. Спер на кафедре пластиковый череп (часть учебного скелета) да подложил его в бидон с борщом. Клялся после, что предварительно дважды вымыл череп с мылом, чтобы никакой инфекции в борщ не занести. Он бы мог в патологоанатомическом отделении, то есть в морге, и настоящей мертвой головой разжиться. Или рукой. Для сотрудника это дело нехитрое. Но тогда бы это было и глумление, и отравление еды трупными ядами, пускай и не сильно, но все же токсичными… А интерну хотелось радости, то есть мщения, без геморроя. Вот представьте эту картину. Обед. Ходячие пациенты выстроились в очередь в буфете. Буфетчица разливает половником суп по тарелкам. Половник натыкается на что-то круглое… — Кочан эти дуры, что ли, порубить забыли? — вслух удивляется буфетчица лености кухонных работниц. Поддевает «кочан» половником, ловко достает, рассматривает, визжит и падает без сознания… «Кочан» катится по полу. Пациенты удивляются… Весть о том, что на больничной кухне варят супы из человечины («голову, голову в бидоне нашли!»), мгновенно разнеслась по всей больнице. Впечатлительных рвало, решительные требовали немедленной выписки, агрессивные швыряли тарелки в буфетчиц… Не берусь даже предположить, сколько сигналов поступило в Департамент здравоохранения. Разумеется, в больницу явилась с проверкой комиссия из Департамента здравоохранения. Разумеется, больничная администрация пережила нечто вроде катарсиса. Кухню трясли так, что оттуда все тараканы в страхе сбежали, да и всей больнице в целом досталось… Беда, как известно, не приходит одна. То есть проверяющие только в одно место не ходят. Им чем больше мест, тем лучше — больше нарушений найти-нарыть можно. Виновника случившегося обнаружили еще до прибытия комиссии — кому же устроить такое, как не интерну? Кухонные сотрудницы так шутить сроду не станут, не такие они дуры, чтобы навлекать дурацкими шутками на себя гнев небесный в виде департаментских проверок. Старуха-буфетчица тем более такого не сделает. Да и в обморок она упала самым натуральным образом, полчаса в чувство привести не могли. Интерн своей вины не отрицал. Заведующему отделением сказал, что с ним по этому поводу объясняться не станет, только с главврачом, а главврачу так и заявил — это мой протест против неправильной организации моей стажировки. Надоело мне бидоны туда-сюда возить и в придачу унижениям подвергаться. Главврач развел руками, помянул чью-то мать и снял… заведующего отделением. А кого же ему еще было снимать? Интерна? Ой, не смешите меня, умоляю вас! Интерна ни снять, ни уволить невозможно. Можно только убить. Но здесь был не настолько тяжелый случай, и вообще, правда и справедливость были на стороне интерна. Старуху-буфетчицу тоже выперли. Не справляешься, так живи на пенсию. А то, чего доброго, все другие буфетчицы тоже интернов в помощь захотят. А интерны начнут мстить за свою загубленную молодость… Новый заведующий отделением держался с интерном крайне предупредительно. Давал оперировать, учил всему, делал разные поблажки… И не потому, что боялся новых каверз, а из обычной человеческой благодарности. Ведь если бы не интерн, то не стал бы он заведующим. Бойтесь данайцев, дары приносящих! То есть интернов, которых используют не по назначению.
|
