Иерусалим. Больница "Хадасса"
2018
Среди восьмерых в поднимающихся больничном лифте была низенькая старушка, лопочущая что-то по-русски и сопровождающая ее молодая женщина, ничего на этом языке не понимающая, но всеми силами пытающаяся помочь ей куда-то добраться.
Наконец, отчаявшись разобраться в том, что говорит бабушка, она обернулась к нам, шестерым, и взмолилась: "Есть кто-нибудь говорящий по-русски?"
Все шестеро подняли руки.
В 2018 году счет оказался семь к одному в этом отдельно взятом случайном сообществе.
И тут на меня нахлынуло....
Году в 1996, в самый разгар битвы бывших советских врачей за укоренение в мире израильской медицины, работал в Иерусалимской больнице с чудным названием "Врата справедливости" доктор реаниматор Миша Гуревич. Человек он был хороший, врач умелый, но, вот, с ивритом не дружил. Израильтяне реаниматорами работать не хотели, Миша тянул непосильный воз работы, поэтому ему прощали незнание языка.
Днем его русская речь растворялась среди английской, ивритской, арабской.
А, вот, по ночам начиналась фантасмагория.
Когда в больнице звенела сирена, созывающая всех дежурантов на реанимацию, первым на месте оказывался Миша. За ним появлялись врачи и медсестры из других отделений. Особенности того времени были таковы, что дежурантами были русскоязычные врачи, а медсестры разговаривали либо на иврите, либо по английски.
Весь процесс "оживляжа" Миша отдавал указания на "великом и могучем".
Средний персонал давно смирился с этим обстоятельством, тем более, что названия лекарств все равно звучали по английски.
Но, вот, сами оживляемые..
Они были разного происхождения.
Женщине лет шестидесяти, приспичило умирать около трех утра. Миша с командой начал сражение, в ходе которого больная пришла в сознание. Наш реаниматор, заметив это, стал обращаться непосредственно к ней, объясняя, что именно мы делаем, естественно, по-русски.
Женщина всей мимикой подтверждала, что понимает. Доктор "разливался соловьем".
После успешной реанимации все разошлись. Только Миша задержался и тут из-за больничной занавески выполз мертвенно-бледный сын бывшей полупокойницы. Оказывается, он дежурил у маминой кровати и отполз в уголок в начале "битвы". Единственный вопрос, который его интересовал, на каком языке доктор разговаривал с его мамой.
"Конечно, на ее родном, на русском"-ответил тот. "Она меня прекрасно понимала".
"Но мы - марокканцы"-еле прошептал мужик. "Когда она успела выучить русский?"
Видимо, уже тогда счет был в нашу пользу.
Что уж говорить о 2018!.... |