Когда после лета, проведённого у бабушки, мама привела меня на тренировку тренер по художественной гимнастике, выдававшая в тот момент девочкам резиновые ленты для растяжки на гимнастической скамейке, гаркнула на нее:
– Просмотр новеньких через час. А вы с вашей девочкой можете даже не ждать!
До этого в раздевалке мама впихивала меня в старый купальник и пыталась застегнуть его на поясе (пояс, то есть талию, невозможно было определить, потому что у меня образовался приличный животик и аккуратные складочки-валики на боках). Ремень трещал, я орала от боли, мама орала, чтобы я прекратила орать.
– Это Маша, – сказала мама и толкнула меня в спину так, что я оказалась в руках тренера. Тренер узнала меня по купальнику. Всю тренировку она смотрела на меня с ужасом и отвращением. Купальник трещал по швам. Я пыхтела, сопела и прикладывалась на ковер при каждом удобном случае.
– Девочка неперспективная, – по окончании экзекуции объявила маме тренер. – У нее попа под коленками. Она никогда не вырастет, будет толстой и с короткими ногами.
– Пожалуйста, не выгоняйте, – попросила моя мама, – она похудеет. Я вам обещаю.
Тренер дала мне месяц испытательного срока. Этот месяц я не забуду никогда... Мама кормила меня огурцами с кефиром. По воскресеньям она вела меня в кулинарию, где покупала песочное кольцо, обсыпанное орешками. Я уплетала это кольцо быстрее, чем мама успевала за него расплатиться.
В это время мы очень сдружились с соседом Славиком. Мама думала, что он помогает мне с математикой, а на самом деле Славик спасал мне жизнь. Из школы он приносил вкуснейшие пирожки – с повидлом, капустой и яйцами, мясом, яблоками, – выкладывал передо мной и смотрел, как я ем. Иногда он приносил кусок запеканки или тефтелину, и у меня был настоящий пир. Без Славика я не могла прожить и дня.
– Что у вас общего? – никак не могла понять причины нашей вдруг возникшей симпатии и дружбы мама. Общим у нас была еда. Мы понимали друг друга без слов. Наша дружба была замешена на тесте и скреплена растительным маслом, в котором жарились пирожки. Славик молча смотрел, как я жую, а я рассказывала ему про пироги, которые ела у бабушки, про халву и вареную курицу. Славик сглатывал слюну.
Мама раскусила нашу порочную связь и приняла меры. Перед тем как впустить Славика в квартиру, она проводила досмотр.
– Выверни карманы, – требовала она.
Славик прятал пирожки для меня в носках, учебнике, пенале. Мама обнюхивала его и находила источник запаха.
Тогда Славик придумал спускать мне еду на нитке. Он обматывал жесткую, как подошва, подгоревшую котлету своей мамы ниткой и спускал мне в окно. Пока я ее ловила, котлета несколько раз ударялась об стену дома и проезжала по подоконнику. Но она была невозможно вкусная – в кусках известки и голубином помете. Точно так же Славик мне транспортировал белый хлеб и жареную картошку, привязывая к нитке по одной картошине.
Я питалась на подоконнике, вместе со слетавшимися на крошки голубями и воробьями.
– Ничего не могу понять, почему подоконник со стороны улицы весь в птичьем помете? – удивлялась мама. – Даже на кухне чистый.
На самом деле после нескольких дней усиленных тренировок я наловчилась хватать нитку с первого раза, так что котлета не успевала остыть – верный Славик всегда заботливо мне ее подогревал, умудряясь сжечь с того края, который оставался непрожаренным у тети Гали...
Из секции художественной гимнастики меня все-таки выгнали – за толстую попу под коленками. Мама плакала весь вечер. Я скакала на кровати, где под подушкой был спрятан пирожок с яблоками, кусочек белого хлеба и шоколадная конфета.
Маша Трауб. Отрывок из книги «Семейная кухня» |