В кабинет вошла женщина с мальчиком лет одиннадцати. Доктор по привычке вертел в пальцах спичечный коробок.
– Прошу, уберите спички! – вместо «здравствуйте» потребовала мамаша, а мальчик тоненько воскликнул «Аа!!» и зарылся в мамкину юбку живей перебздевшего крота в компост. Скрылся под подолом и волчонком выл из-под плиссированного укрытия.
От неожиданности, доктор выронил коробок.
Когда стрёмная сумятица улеглась и все заняли положенные места, доктор спросил:
– Боится спичек?
Не успела женщина открыть рта, как отпрыск на кушетке изрек:
– Спички детям не игрушка! То-то! – и благоговейно воздел детски розовый перст и напомнил. – При пожаре звони ноль один. Господи, спаси и помилуй мя грешного! – широко перекрестился и любовно поправил отутюженный пионерский галстук.
От подобного морально-нравственного дуализма, доктор закономерно прихуел. Во второй раз за последние пять минут.
– Кхым… – промолвил он и предложил мамаше религиозного пионера: – Ну-с, выкладывайте, что вас привело...
– Все начиналось неплохо. – вздохнула мать. – Кто лимонадные этикетки собирает, кто значки, а наш занялся поделками из спичек (пацан осенился крестом. Он будет это проделывать при каждом упоминании спичек. «Тяжелый случай… Наследие царизма…» – решил доктор).
Володя увлекающийся, тонкий мальчик. Он ушел в хобби с головой и достиг большого прогресса.
Сперва, знаете ли, спичечная избушка на курьих ножках, потом две, потом деревенька, и пошло-поехало, и вот уже наша девятиэтажка в миниатюре, микрорайон, а потом и вовсе Кижи. Не сказать, что ансамбль поражал размерами, но ближайшая спичечная фабрика на нас определенно должна молиться.
– Кижи? Это замечательно! – брякнул доктор (пилюлькин от психиатрии обожал строгую красу старинной архитектуры Беломорья).
– Вот-вот. Так же считал подвыпивший товарищ Хренов. «Узнаю, узнаю! О, бессмертные Кижи!», восхитился он, подошел к поделке и с видом знатока ткнул рукой «Вот сени, вот звонница!».
А вот сигарета в руке, долбоёб блядь! Извините, доктор! Даже фашистский ас пощадил Кижи, партийный Хренов – нет! Спалил к свиням собачьим! Извините, еще раз!
– Пьяный подонок! – мрачно отозвался с кушетки пацан. Но тут же потупил горящие ненавистью очи долу: – Господи, прости и помилуй!
– Чтоб вы понимали, – наши Кижи горели десять минут. Настоящие сгорят за пятнадцать, я консультировалась. – сказал мать. – Мальчик был раздавлен. Поделка была для дома пионеров, где проходил областной конкурс «Умелые руки советских пионеров». Первым призом был мопед.
При слове «мопед», с кушетки душераздирающе протяжно застонали:
– Ооо! Ааа!..
Горечь стенаний безошибочно указывала на марку мопеда – «Верховина» мать её, высокая комплектация, хуй ей в курбюратор.
– В качестве извинений, Хренов подарил Володе два ящика спичек. Что еще ребенку надо? Мальчик ожил и виртуозно воссоздал Кижи в кратчайшие сроки. До мозолей на подушечках пальцев, слышите?! Но воссоздал еще краше! Но и эти Кижи пали жертвой обстоятельств. Нас затопил соседи сверху. Кижам изрядно досталось. С равным успехом можно было выставлять гору прошлогодней щепы, предоставленной дятлами…
С кушетки донеслось страдальческое: – И за что мне, господи?..
– Но Володя не сдался! – потрясла кулаком мамаша. – Он сделал для конкурса Спасскую башню. Будильник занял место курантов как влитой, чтоб вы представляли масштаб. Это было шикарно! Церетели, Вера Мухина на пике карьеры! Но ребенка ждал новый удар! – квартиру обокрали. Взять у нас особо нечего, потому эти бессердечные фашисты не побрезговали башней из спичек. Я думала, мальчик поседеет…
– Боже, покарай этих грязных ублюдков! Урой по полной! – горячо взмолился Володя, трогательно сцепив ладошки и воздев синие влажные очи.
– Да-с, представляю ваше состояние. – изрек доктор.
– Нет-с, не представляете! – с ехидцей парировала мать.
– Вам невдомёк, как это, когда ваш одиннадцатилетний ребенок исступленно ищет верёвку и мыло...
Доктор в ответ лишь крякнул, а мать несчастного продолжила повествовать о злоключениях сына на тернистом пути к успеху и новенькому желанному мопеду.
– Но конкурс еще не закончился, а запас спичек воры не тронули. Володя собрал волю в кулак и опять взялся за дело.
Доктор не без удивления взглянул на охуенно несгибаемого тщательного пацана. Их взгляды встретились.
«А ты как думал? Мопед!! Это тебе не письки-хуяки, а шапка сомбреро...» – читалось в стальном мальчишеском.
– Вова не стал размениваться, – замахнулся на Мавзолей, чтобы победить наверняка. И только старая бабка совала палки в колеса. Ленин безбожник, да Ленин безбожник, талдычила старая контрреволюционерка. Добром, мол, не кончится. Каюк нам! И накаркала же, старая шляпа! В рот ей дышло. Извините!
– Мм?.. – вопросительно промычал доктор.
– Был солнечный день. Накануне, уже далеко за полночь Володя закончил Мавзолей. Мальчик был изможден, но счастлив! Мавзолей стоял на столе у окна в лучах солнца, – залюбуешься! Килограммов десять, не меньше! Ильичу бы глянулась запасная избёнка. Судьба мопеда была предрешена, говорю вам! И вдруг Мавзолей вспыхнул! Сам собой! Мы всей семьей весело обедали, и не сразу почуяли, что потянуло дымом. Комната выгорела полностью, угорела морская свинка. Эффект линзы, сказали пожарные, – на окне стояла бутылка с водой. А бабка и белогвардеец ликовала «Это свыше управили. Слышите?! Ленин безбожник! Ступайте в церковь. Спички детям не игрушка! Покайтесь!».
– Однако… – промолвил доктор.
– Словно само провидение издевалось над мальчиком. Плюс угоревшая любимая свинка. Не могли отобрать, покуда не завоняла… Ребенок в ступоре, потрясение, сломался. При виде спичек истерика. А тут еще старуха проповедует. В общем, третьего дня соседка видела Володю в церкви. Что на это скажет наша школа?.. – вздохнула мать.
Было от чего сломаться и уверовать, подумал доктор, но развел руками: – Религия не моя специализация. Я пропишу мальчику мягкое успокоительное. А так же побольше гуляйте на свежем воздухе, фрукты-овощи, и никаких спичек. Смените газовую плиту на электрическую, бросьте курить, забудьте само слово «спичка». Как фамилия мальчугана?
– Спичкин… – уныло отвечала мать.
|