Здесь будет интересно!!!

Все знают - перейдет дорогу черный кот - быть беде.

Все говорят - старые приметы не врут, наши предки были мудры. Раз говорили, увидишь черного кота, бей его сразу по наглой морде, чтобы не перешел дорогу - значит так и нужно делать.

Однако, мало кто знает - что еще пару столетий назад беду на хвосте приносил вовсе не кот. Коты тогда тихонько сидели по погребам и усердно ловили мышей.

Беду предвещал заяц. Вот как раз эта скотина, в отличии от трудолюбивого котика, шастала везде, где не попадя. Хотела - по селу в поисках чего-то вкусного и хрустящего. Хотела - по городу.

Не было страшнее зверя для проезжих да прохожих людей.

Даже сам Пушкин, увидев зайца, велел извозчику поворачивать назад, хотя до этого покрикивал да велел запрягать

- Да ну его нафиг, - сказал, - ехать к прелестнице. Вон заяц дорогу перебежал - чую, беда грозит какая - то ли Дантес неурочно вернется, то ли проиграюсь вдрызг, то ли напьюсь.

Великий поэт, конечно, не так сказал. Он стихами сказал. Что-то типа: “Вьюга мглою небо кроет, вихри снежные крутя”. Но факт остается фактом - Пушкин испугался обычного зайца.

И предки его боялись, и потомки тоже.

Но однажды надоело зайцу гулять по дорогам, спокойствия захотел, жизни умеренной. И пришел он к Коту.

- Слушай, - сказал он, - задолбался я бегать перед прохожими и беду таскать. Времена нынче неспокойные, в город не заглянешь, а служба простаивает. Может, ты теперь вместо меня предвестником беды побудешь?

Кот почухал лапой за ухом и говорит:

- Ладно, работа не пыльная. Однако, не хочу перебегать дорогу таким серым и убогим, как ты. Я же все-таки городской житель, а не село длинноухое. Я фрак одену и перчатки.

- Пижон, - ответил ему заяц и ушел, обидевшись. У него всего две одежки было - летняя и зимняя. А у кота - тридцать три.

А кот натянул черный фрак, перчатки и пошел дорогу переходить.

Тут, навстречу ему мужик шёл. Хорошо так шёл - почти на четвереньках. Просто у кума то ли хрестины, то ли поминки были - он уже и не помнил. Но помянули знатно - мужик только тропу знакомую до дома и видел. А чтоб лучше видеть - он пошёл тем способом, как далекие предки его ходили. До того, как какому-то долбанутому предку взбрело в голову стать на две задние лапы.

В общем идёт мужик - никого не трогает, руками и ногами перебирает.

А тут, прямо перед лицом вырастает наглая кошачья задница в чёрном фраке. И давай ходить туда-сюда.

Мужик, хоть был и пьян, но помнил, что кот - это ничего не означает. Потому что кот - не заяц.

- Брысь, - сказал мужик и добавил, - слушай, уйди по-хорошему, дай пройти. Не видишь - и без тебя плохо.

Кот обиделся. Он весь вечер тренировался, ходил туда-сюда, чтобы правильно беду накликать. А его всерьёз не воспринимают.

- Мяу, - сказал кот и хвостом мужику по носу саданул.

- Падла, - ответил мужик, выплевывая кошачью шерсть и пнул кота прям под фрак.

Кот отлетел и заревел от обиды.

Мимо женщина шла. Хозяйка того самого кота. С пустым ведром, по воду.

Видит - её милое дитятко, какая-то пьяная скотина обижает. И саданула бедного мужика ведром поперек хари.

Мужик вырубился. А когда очнулся - лишь чёрный кошачий хвост и вспомнил. Ещё ведро пустое, летящее навстречу.

- От, ведьма, - сказал он, прикладывая холодную подкову к фингалу.

С тех пор так и повелось. Чёрный кот - к беде. Женщина с пустым ведром - к болезненной беде. Все женщины ведьмы - вне зависимости от возраста и наличия у них ведра и кота.

А вот подкову найти - к счастью. Особенно холодную.

А заяц…

А что заяц. Что с него взять? Сидит далеко в лесу в кустах и трясется от страха.

И лишь вспоминает, что когда-то был самым страшным зверем на свете.

Сам Пушкин его боялся...

Ирина Подгурская