Жил-был Инка Уайна-Капак, великий властитель империи инков. И было у него пять сыновей. Перед смертью Уайна-Капак разделил империю на две части, и говорит:
— Ты, Уаскар, идешь на юг, править в Куско, а ты, Атауальпа, остаешься на севере, в Кахамарке.
— Папа, а нам куда идти? — спрашивают три неохваченных сына.
— А вы идите на хуй, — любезно ответил папа, и помер.
Никто из родни не понял такого финта ушами, но пришлось братьям подчиниться. Уаскар и Атауальпа тут же собрали войска, и принялись пиздить друг друга, чтобы поиметь единоличную власть над империей, а заодно гоняться за тремя оставшимися братьями, которые съебались в леса, конкретно поняв: их щас удалят, как ненужных наследников.
В 1532 году Атауальпа захватил и казнил брата Уаскара, и уже обрадовался, что щас будет единственным императором. Но половина подданных сказали:
— А вот хуй. Мы хотим твоего младшего брата Манко Инка Юпанки.
— Да он же в лесу сидит, и вообще мудак, — уговаривал Атауальпа.
— Ну и что, — ответили подданные. — У него имя прикольнее, чем у тебя. Почти что Бука Сука Димка практически.
Атауальпа страшно обиделся, и собрался было выкурить Манко из леса, но тут на севере страны высадился отряд конкистадоров под предводительством Франциско Писарро. Было у него всего 180 бойцов, и с этим отрядом Писарро решил захватить империю с 10 миллионов населения.
Пришел Писарро к Атауальпе, и говорит:
— Здравствуйте, ваше величество. Какой вы пиздатый чувак вообще. А поехали к нам в гости? У нас огненная вода печеньки и белые бляди.
Атауальпа повелся на печеньки, отправился к конкистадорам. Те императора захватили в плен, а его 5-тысячное войско испугалось и сбежало. Давай испанцы Атауальпу судить.
— Да не знал я, — плачет император.
— Кто такие испанская корона и Христа? — спрашивает Атауальпа.
— Неважно. Главное, ты их предал, заговорщик и мудак. Мы тебя сожжем, как и положено поступать с противниками христианства.
— Так может, я стану христианином? — взмолился император. — И приму ваши законы.
— Теперь-то не сожжете? — спросил император.
— Как можно? Своего брата, христианина? Не сожжем.
И Атауальпу милосердно, по-христиански, удавили.
— Что-то мрут императоры, как мухи, — огорчился Писарро.
Тут в лагерь конкистадоров въехал с помпой Манко Инка Юпанки, который недавно вылез из леса. Он признал власть испанской короны, и Писарро торжественно отправился с ним в Куско. Манко Инка Юпанки сел на трон, а конкистадоров объявил спасителями империи.
— Что так ебут, что эдак, — поняли наконец индейцы, и подняли восстание.
Манко Инка Юпанки испугался, решил съебаться обратно в лес.
— Предатель ты, хуесос, и собака неприятная, — обиделись конкистадоры, поймав императора.
И посадили его на цепь, в доказательство того, что он собака. Инка тихонько сидел на цепи, а когда его все ж освободили за хорошее поведение, сбежал, но не в лес, а возглавил восстание.
Может, испанцы легко бы запиздили индейцев, но тут король Испании совершил ту же мудацкую ошибку, что и отец пятерых наследников. Он разделил империю на две части, одну отдал Писарро, вторую — его помощнику Диего де Альмагро. На территории Писарро было дохуя золота, а вот Альмагро не повезло.
Тогда Альмагро решил вступить в союз с повстанцами. Но и тут случился облом:
Не угадал. Испанцы укрепились, и продолжили гондонить индейцев. А тут нарисовался еще один братец из леса — Инка Паулью, и стал помогать конкистадорам. Да еще в окружении Писарро организовали заговор. Писарро замочили в его собственной спальне.
И пошла жара. Все пиздили всех. Испанцы разделились на группировки, индейцы разделились на группировки. Вместо Альмагро стал воевать его сын, вместо Писарро — его братья. Непонятно было, кто против кого, и уже можно сказать, что хуй ногу сломит, если бы у хуя была нога.
Манко Инка умудрился свалить в амазонские джунгли, и заложил новую столицу Вилькабамбу.
— Вы заебали, как дети малые, честное слово, — рассердился испанский король, и прислал своего эмиссара Педро де ла Гаско.
Тот пошел пиздить всех по очереди, систематически и спокойно. Сначала замочил писарристов, потом альмагристов. Всем хуячил головы с плеч.
Семеро альмагристов спаслись, прибегают к Манко Инке, и просят:
— Спаси нас, брат, мы ж все христиане.
— Я ж вам был собака неприятная, — говорит Манко Инка.
— Да ладно, чего зло держать, — убалтывают испанцы.
Принял испанцев, они взамен обучили индейцев верховой езде, стрельбе из аркебуз и прочим военным хуевинам. Отряды эмиссара не могли пробраться сквозь джунгли и выкурить оттуда Манко Инку с альмагристами.
— Закончится этот всеобщий пиздец или нет? — вздохнул король Испании, и прислал в Перу Бласко Нуньеса Вела, чтобы стал вице-королем.
— Блядь, почти как Испания. Лучше бы к своим, а то у индейцев ни корриды, ни унитазов во дворце, — подумали альмагристы, и решили сдаться вице-королю, чтобы попросить помилования.
Но для начала пошли мочить Манко Инку в благодарность за гостеприимство, чтобы отпилить ему голову и презентовать вице-королю. Однако император сопротивлялся, в итоге испанцы его только ранили. Голову отпиливать было некогда, и альмагристы пошли к вице-королю без подарка. Но тут их догнали обученные стрельбе индейцы, и угондонили на месте.
Короче, хорошая история: все умерли.
Мораль будет такая: если тебя ебут, так нехуй с врагом миндальничать. Врага надо пиздить, а не власть делить.
Диана Удовиченко
|
