Случился как-то со мной развод. Вещь, по нынешним временам, обычная , ничем особым не примечательная и меня, каюсь, особо не расстроившая. Но, как говорится, у каждого свои недостатки.
Некоторое неудобство было вызвано исключительно необходимостью смены места деятельности, так как деятельность с уже, практически, экс-супругом, по моей собственной глупости была общей, и кто-то явно должен был ее покинуть. Слабым звеном, конечно, оказалась я, что также было абсолютно естественным и само собой разумеющимся.
Подобрала меня в тот момент одна моя хорошая приятельница. Подчистила, подлатала, вселила уверенность в себе и пристроила в качестве хорошо оплачиваемой, но абсолютно бесполезной единицы, в собственный , успешной бизнес.
Что я там делала, точно не припомню. Куда-то ездила, что-то подписывала, кому-то звонила…В общем , на работу приходила вовремя, вела себя спокойно и незаметно, окружающим глаза не мозолила и никого особо не раздражала.
Веру после тяжелейшего развода (этакий закон парных случаев) моя приятельница подобрала немного позже. Застенчивая, слегка заикающаяся, Вера тихонько заняла свое место. Будучи человеком глубоко ответственным и неразговорчивым, она всегда была полностью погружена в работу и ни с кем особо не общалась. Поэтому, когда её тоненькая фигурка возникла перед моим столом, мое удивление было абсолютно неподдельным.
— привет, - сказала фигурка и вздохнула, - я у тебя поживу пару недель, - застенчиво сообщила она.
- ну, поживи, - разрешила я, спокойно продолжив заниматься своими делами.
Странность состояла не в том, что практически незнакомый человек собирался угнездиться в моей квартире на достаточно долгий срок, прихватив дочь и половину имущества в придачу. Странность заключалось в том, что меня это совершенно не удивило и не расстроило.
Вот так Вера и вошла в мою жизнь: с маленькой дочкой, спортивной сумкой, кучей обуви и невообразимым количеством маечек со стразами, камешками и всевозможными переливающимися бусинками во всех местах, куда их можно была прилепить. Ну страсть у нее была такая ко всему, что блестит.
Причина ее переезда оказалась проста и банальна. Вере повредили машину, и она была вынуждена отдать ее на время в ремонт. А так как наши дети, как оказалось, ходили в одну школу, которая находилась достаточно далеко от Вериного дома, то самым логичным было переехать ко мне. На самом деле, какая разница, возить одного ребенка или двоих.
Вот так мы и жили. Она страдала от последствий развода, а я, медленно , но верно тонула в очередных бессмысленных отношениях, худея, мучаясь и превращаясь в нелепую вешалку для любимого гардероба.
Заклятые подружки из прошлой жизни, изредка встречающиеся у меня на пути, лицемерно сочувствовали, мысленно пересчитывая новые морщинки на моей угрюмой физиономии и с трудом скрывали злорадство , что, в принципе, меня не удивляло и не огорчало. Я давно перестала обижаться. Я просто научилась делать выводы и не обманывать себя.
Веру такое положение возмущало и нервировало. Будучи человеком очень честным (что в наше время большая редкость) и крайне эмоциональным, она с трудом сдерживалась, но периодически все-таки использовала некоторые виды ненормативной лексики в оценках происходящего после моих красочных рассказов.
В конце концов терпение Веры закончилось и в её голове сформировался чёткий план по спасению моей уходящей в небытие приятной наружности.
Должна вам сказать, что если у Веры приключался план, то жизнь её начинала играть всеми возможными красками. Сдвинуть её с намеченного курса было практически невозможно. К цели она шла семимильными шагами, не оборачиваясь, не отвлекаясь и игнорируя всё и вся на своем пути.
Булки с маслом стали непременным атрибутом нашего ужина. Она готовила, как сумасшедшая. Если я отказывалась есть, Вера дулась и злобно шипела. Иметь возле себя злобную шипящую Веру было крайне неудобно и неосмотрительно, поэтому, давясь и ругаясь, я ела всё, что она предложит. Вера радовалась, ну а я вздыхала, не замечая, как болтающиеся джинсы стали гораздо плотнее, а мелкие морщинки приказали долго жить.
И вот однажды, возвращаясь после работы , мы решили в очередной раз заехать на маленький рынок возле дома. Настроение было романтическим и хотелось просто чего-то вкусненького и совершенно неполезного.
Вот тут-то и случилась неожиданная встреча. Одна из моих давно забытых подруг внезапно вынырнула из ниоткуда и радостно заворковала. За одну минуту она спросила, как я живу, не хочу ли сдать комнату дочери её знакомой (я ведь бедненькая, а она так хочет мне помочь), есть ли у меня деньги, чтобы заправить машину, и не стоит ли мне вообще эту самую машину просто продать, чтобы как-то продержаться в этом злом и неуютном мире. Потом быстренько продемонстрировала новую сумочку и колечко с бриллиантом (кстати, действительно очень неплохие)) и непонимающе посетовала, почему я не попрошу о помощи человека, мои отношения с которым её давно и болезненно интересовали.
На секунду закрыв рот и переведя дух, она вдруг остановилась, прервала поток своего красноречия, шагнула ближе и, пристально вглядываясь в моё лицо, ткнула мне пальцем прямо в нос. От неожиданности я отпрыгнула, а сия особа злобно проорала на весь рынок: «Ты что, ботокс вколола?»
Но ответить я уже не успела.
Вера, эта застенчивая и такая неразговорчивая Вера, незаметно стоящая рядом и спокойно наблюдающая за нашей встречей, впала в тихую и неконтролируемую ярость. Сообщив моей «подруге» направление, в котором та должна двигаться, она пошла в наступление. Подробно рассказав о душевных качествах дамы, Вера перешла к описанию качеств физических. Куда только делось её заикание. Она орала, трясла головой, размахивала руками и обещала удавить её здесь и немедленно, если та не заберет свои манатки и не свалит подальше вместе со своей поганой сумочкой и дешёвым колечком, годным только забивать гвозди в слесарной мастерской, расположенной на окраине глухой деревни, стоящей, почему то, в дебрях дикой Амазонки на берегу топких болот. Позже, на вопрос, почему она выбрала такое странное географическое местоположение , Вера смущенно хихикнула и пояснила, что глухая деревня вкупе с Амазонкой были для неё чем-то далеким и недоступным , что в её глазах значительно усиливало эффект от всего вышесказанного.
Поорав по инерции ещё пару секунд, Вера вдруг замолчала, презрительно фыркнула вслед быстренько засеменившей прочь поверженной сопернице и, повернувшись ко мне, застенчиво и, снова слегка заикаясь, произнесла: « ну что, ппппппо шшшампанскому?»..
И мне тут же захотелось заплакать. Громко, навзрыд, как в детстве! Но не от горя, а от радости. От радости, что есть такой человечек Вера, которому глубоко наплевать на правила приличия, для которого дружба – это понятие круглосуточное и настоящее. И если друг попал в беду, его надо защищать изо всех сил, защищать так, чтоб было неповадно, чтобы все знали, что есть у меня такой Друг Вера, которая так просто и так искренне вернула мне веру во вё человечество!
Valeriya Gracheva
|