В одном маленьком городке, в коих обычно случаются интриги больших масштабов - жил парень по имени Кристиан. И расти бы ему да беды не знать, но в сказках, детское счастье заканчивается со смертью одного родителя и желанием жениться – второго.
Так и произошло - отец умер, едва мальчику исполнилось восемь, а мать, оправившись от траура, повторно вышла замуж.
Отчим попался не самый лучший: транжирил матушкино наследство, устраивал попойки и отказывался работать. У него подрастали двое сыновей - полноватый Ганс и худощавый Дранс. Мальчишки грозились вырасти жадными до денег лентяями: целыми днями лежали на кровати или дрались за игрушки, выясняя, кто из них самый красивый и самый любимый сын.
Но всё имеет свойство заканчиваться - допусти до несметных богатств дурака – золотые горы в считанное мгновение истлеют будто угли.
Спустя десять лет имение обнищало, пришлось уволить слуг и принять хозяйство на себя. Почетная роль горничной, камердинера, конюха, трубочиста, садовника и плотника досталась пасынку. И стал Кристиан дирижером грохота кастрюль, рева свиней и треска поленьев.
Впрочем, он не сопротивлялся, ведь любил по хозяйству хлопотать: с утра двор выметет, скотину домашнюю накормит, воды натаскает, траву прополет, еды наготовит, мешки тяжелые перенесет, а к вечеру – спать рухнет.
Здоровым вырос, плечистым, словно великан: под грязной рубахой мышцы литые перекатываются, кубиков на животе - считать заморишься. Соответственно, постоять мог за себя, только оскорбят – тут же нанесет визит вежливости по мордам обидчика.
Воры лезут во двор - Кристиан торопится, вилы острые из сарая тащит, чтоб пресечь преступление и заодно совершить правосудие.
Одним словом, на все руки мастер: и гвоздь забить и морду набить.
Любил он сидеть у камина да золу перебирать, весь чумазый, закопченный, но довольный – лицо черное, как земля, только и того, что зубы белые. Братья, дабы поиздеваться, придумали Кристиану прозвище – Золушок. За что, конечно, были не единожды биты, но попыток популяризировать кличку не оставили. Так и прицепилось к работяге второе имя, ставшее почти родным.
В каждой сказке есть момент, когда сказочник воодушевленно намекает: «Настало время вскаламутить это гнусное днище! Читатель, приготовься к мощному приходу!».
И вот, рутинное болото маленького городка растревожила весть глашатая: «Королева приглашает благородных и менее благородных подданных на бал. Дресс код и фейс-контроль отменяется! Любой пастух и дровосек могут сплясать с самой принцессой, а если повезет – даже жениться на ней! Через три дня просим на бал, а после – на афтерпати в ближайшую пивную!».
Ганс и Дранс, люди не больно великого ума, и те поняли – грядет шанс удачно жениться. Поэтому, оторвались от обыденных занятий, связанных с междоусобными перебранками и оккупировали лавку портного, подбирая камзолы для бала.
Отчим продумал стратегию сватовства сыновей, а хоть бы и Кристиана в мужья принцессе – он вон, хорош собой, правда, чумазый как черт, но то ничего. Ведь имея троих сыновей – шанс породниться с королевским родом увеличивается в три раза.
И все носились с этим балом, как дурной с драным ситом, скупая ткани у торгашей, потроша индюшиные перья для шляп, начищая ботинки свиным жиром. Только Золушок игнорировал всеобщий ажиотаж – у него хозяйство простаивает, ему некогда в королевских дворцах толкаться. Пущай всякие хлыщи в каретах разъезжают, рабочие руки не для танцев приспособлены, а для бытовых потребностей.
- Сынок, а поедем-ка на бал! – в сотый раз предлагает отчим. – Хоть на людей живых посмотришь, а то всё с курами да гусями.
- Да я ваш бал в гробу видал! – отнекивается Кристиан, орудуя вилами в стоге сена.
- Мы даже наряд твоего отца из сундука достали, от клопов отряхнули. Ганс одолжит рубаху с кружевным жабо, а Дранс – перстни с каменьями! – не унимался отчим. – Наденешь на себя благородную одежду и сразу похорошеешь…
- Папенька, я вас сейчас на вилы надену! – пригрозил Золушок, целясь в брюхо приемного родителя. – Так с вилами и поедете во дворец, а после – в семейный склеп!
- Чертов трудоголик! – сплюнул отчим и отправился вычесывать праздничный парик.
Вечером Ганс и Дранс, спеша и толкаясь, влезли в карету, а отчим, с видом хозяина пансиона благородных парней, примостился рядом. Кристиан проводил взглядом надушенных и нахохленных родственничков и блаженно улыбнувшись, принялся прикручивать колесо к телеге.
И тут настал час магии, ведь в любой сказке - добрые волшебники и волшебницы являются сюжетными пинателями и предвестниками жизненного прогресса.
У ног Кристиана образовался плотный клубок тумана. Выстреливая разноцветными искрами, он увеличивался, вытягивался и приобретал человеческие формы. На то они и маги, чтобы эффектно появляться и не менее пафосно исчезать. Наш представитель волшебного мира тоже грешил показухой, поэтому переливался, будто безделушка в клюве сороки.
И превратился он в коренастого смуглого мужчину средних лет, с кудрявой пышной шевелюрой и благородными бакенбардами, заканчивающимися под подбородком. Волшебник небрежно снял черные перчатки, подкинул элегантную трость, и бархатным голосом проговорил:
- Ну, доброго вечера, лошок!
- Что? Кто?
- Ой! Здравия желаю, Золушок.
- Здарова, дяденька, - буркнул Кристиан, смазывая колесо маслом - чудесное появление волшебника его ничуть не смутило.
- Давай познакомимся. Неужели тебе не интересно, кто я? – мужчина ходил вокруг и ждал, когда Золушок восхитится чудесам чудесным. Но тот оставался равнодушен к любым проявлениям сверхъестественного.
- Ты – мужик, который мешает заниматься делом. Для таких настырных у меня припасены вилы. Хочешь, познакомлю?
- Фи, какая грубость, - сморщился волшебник. – Я твой крестный отец!
- Еще один? – цинично спросил Золушок. – Сколько ж у меня этих отцов? Что-то неладное матушка в молодости творила.
- Нет-нет, - незнакомец поспешил развенчать миф о беспорядочности Кристиановой матушки. – Я твой названый отец, то есть не родной.
- Аааа, так ты – крестный фей! – догадался Золушок.
- А чего ты в такую прекрасную летнюю ночь сидишь дома? – начал издалека крестный-фей. – Дошли до меня слухи, что ты очень хотел на бал пойти, но злой отчим нагрузил непосильной работой…
- Да зачем мне эти балы? Что на них делать? Топтаться на месте и улыбаться прожигателям жизни? – пожал плечами Золушок.
- Достал, чертов трудоголик! – вспылил крестный фей. – У меня понимаешь, статистика по чудесам. Какой же я крестный фей, если не могу помочь названному сыну? Вот у тебя своя работа, а у меня – своя.
- Аааа, так вы не из доброты душевной помогаете, а по долгу службы? – разулыбался Кристиан.
- А ты не такой лошок, Золушок! – кивнул головой волшебник. - Значит, мы тебя принарядим, наколдуем всяких прибамбасов и отправим на бал.
- Ну, это можно! – согласился строптивый работяга. – Только я до полуночи, больше не могу, мне вставать рано.
- Где ж ты на мою голову курчавую взялся, - проворчал фей, взмахнул тросточкой и принялся творить волшебство.
Наколдовал Кристиану нежно голубой камзол под цвет глаз, с шелковым поясом, расшитым мелкими сапфирами. Лохматые замызганные космы превратил в элегантную прическу из высоко взбитых вихров, задобренных бриолином. Белые бархатные перчатки скрыли мозоли на рабочих руках, а вместо стоптанной обувки появились лакированные туфли с позолоченной брошью.
Чтоб разнаряженный Золушок не шатался по пыльным дорогам, фей предусмотрительно наколдовал серебристую карету из кабачка. Одним движением волшебной трости, крысы обратились в белоснежных жеребцов с пышным пучком перьев на сбруе, а гуси и куры – в галантных кучеров.
- Видишь, я даже из них людей сделал! – похвастался волшебник. – Теперь всё зависит от тебя. Повеселись на балу, потанцуй с принцессой!
- Мужики не танцуют! – заявил Кристиан, сел в карету и умчался в королевский дворец.
***
Принцесса сидела на троне, со скучающим видом наблюдая за гостями нелепого королевского приема. Благородные и не очень вьюноши, с тонкими запястьями и тощими щиколотками, вертелись по бальной зале, надеясь на благосклонность. Самые смелые заводили нудные разговоры о делах государственных, стараясь тронуть за руку или шепнуть глупую похвалу. Стеснительные и нерешительные подпирали стенку, пожирая глазами прекрасную наследницу трона.
- Все они такие одинаковые, - пожаловалась принцесса фрейлине, стоящей рядом.
- Да, миледи. Что принц, что барон – все из одного титула слеплены, - ответила та, обмахивая веером напудренные щеки.
- А я хочу в мужья особенного, только не знаю, какого именно, - опечалилась принцесса и положила руку на поломанный подлокотник.
- Издавна мужей выбирали по размеру ноги, - ответила опытная фрейлина, разбирающаяся в сильном и не очень поле.
- Это как?
- Ну, чем больше нога, тем больше…достоинство. Моя бабка именно поэтому вышла за деда-лорда. В его башмаке воду из колодца носили.
Королевская дочь окинула взглядом миниатюрные ножки гостей и горестно подумала: «В их туфлях не то, что воду из колодца – даже из наперстка не зачерпнешь».
В десять вечера, когда отчаяние принцессы достигло точки апогея - появился ОН - высокий блондин в лакированных туфлях. Крупный юноша выгодно смотрелся на фоне щуплых графских сыновей, узкокостных баронских племянников и тонкоголосых маркизовых внуков.
Завидев свежую кровь, дамы окружили гостя, попеременно пытаясь пригласить танцевать. Прекрасный незнакомец нахмурился, густым басом проговорил: «Женщины, я не танцую!!!!» и, увильнув от приставаний, твердым уверенным шагом направился к банкетному столу. Но, в отличие от прожорливых холеных гостей, к яствам не сразу притронулся – отломил кусочек баранины, повертел, понюхал, проглотил и скривился.
- Эй, ты, поди-ка сюда, - прекрасный незнакомец схватил пробегающего мимо разносчика еды. – Чем это вы барашков кормите? Позапрошлогодним бурьяном? Чего мясо жилистое, будто поношенный сапог?
Хлебнув красного вина, незнакомец подошел к виночерпию и прорычал:
- Вино кислое и гадкое. Водой разбавляете для экономии? Ваши королевские виноградники надо вырубить к чертям и солью посыпать!
Принцесса не могла отвести глаз, всё думала, что у гостя на уме и почему он не обращает на неё внимания. Уязвленное самолюбие девчонки разрывалось на части. Она уже и взгляды томные сосредотачивает и губки бантиком надувает – бесполезно, в ответ сплошное игнорирование. Веером обмахивается, шею гладит, глазками стреляет, а набриолиненный здоровила остается непоколебим, на танец не приглашает и всё мебель на прочность проверяет.
Злится принцесса, тонкие бровки сдвигает, пелерину теребит – не приучена внимание мужское завоевывать, не знает, с чего начать. Приказала охране привести незнакомца на поклон. Те ведут блондина под руки: у одного стражника глаз подбит, у второго – зуба недостает. Принцесса в восторге: «Вот мужик, - думает, - и гвоздь забьет и бока намнет!». Расплылась в улыбке, готовится комплименты выслушивать, корону поправляет. А прекрасный незнакомец косится мимо, в сторону посматривает. И вдруг, руку в штаны засовывает. Принцесса краснеет, глазки закатывает, не знает, что и думать…Но не тут-то было, из штанов появляется увесистый молоток.
- Что ж это в доме хозяина нету? Чего ж оно поломанное? – незнакомец становится на колени и начинает прибивать покосившийся подлокотник.
По залу проходит восхищенный шепоток. Придворные дамы падают в обмороки, вьюноши благородного происхождения злятся, слуги нервно закусывают губы. То ли от эмоциональных вибраций публики, то ли от энтузиазма, приложенного к починке трона, портрет покойной принцессиной бабушки свалился на пол.
- Тьфу ты! – проворчал голубоглазый блондин. – Вот же криворукие, - закатил шелковые манжеты с бриллиантовыми запонками, подкинул молоток и направился к картине.
Остаток вечера принцесса пыталась поговорить с незнакомцем, но он, потный и растрепанный, бегал по дворцу и чинил поломанные вещи. Она уже все известные приемы обольщения применила и про «вашему папеньке невестка не нужна?» лепетала и про «королевство в новом принце нуждается» - результат нулевой. Равнодушный незнакомец ничего о себе не рассказывал, игнорируя любые притязания принцессы.
Влюбилась дочь королевская и в сердце натурально разыгрался костер страсти. Ибо женщины обожают загадочных мужчин с внутренним миром, расписанным под хохлому. Особенно, если мотивы избранника мутные, как вода в луже, а поступки противоречивые, словно у махрового злодея, спасающего мир от самолично организованного Апокалипсиса.
И вот, когда часы пробили полночь, хозяйственный красавец небрежно спрятал молоток в штаны и сбежал. Естественно, отпускать мужчину-мечту неокольцованным или живым, принцесса не собиралась, поэтому поспешила в погоню.
Но прекрасного незнакомца и след простыл. Только лакированная туфля сиротливо валялась на ступеньках. Принцесса подняла башмак, прижала к груди и прошептала: «Какое же у него огромное…достоинство».
***
Будничную тоску маленького городка вновь сотрясли странные королевские приказы. Принцесса надумала выйти замуж за мужчину, обронившего башмак на вчерашнем балу.
Глашатай на городской площади, протрубил в трубу, а после закричал:
- Внимание! Внимание! Прекрасного незнакомца с потерянной туфлей, просим находиться дома. Специально обученный отряд посетит семьи, в которых проживают юноши.
Все носились по городу, будто глухой по оркестру, придумывая способы увеличения ноги. Ведь коварная туфля огромного размера понуро висела на узких ступнях потенциальных женихов. Когда слуга вносил в дом лакированный артефакт, еле помещавшийся на бархатной подушечке, претенденты смеялись, подозревая розыгрыш.
Даже Ганс и Дранс, люди не больно умные, и те понимали – можно сорвать куш, ежели схитрить.
Ганс опустил ногу в пчелиный улей, отчего она разбухла, а Дранс ударил по пятке камнем, вызывая отечность.
Одному Кристиану было всё равно, он, погрузился в работу и щеткой драил хлев. Некогда ему участвовать в примерках. Дел по дому – делать не переделать. Еще не выспался, ведь до полуночи шабашил в королевском дворце.
И вот, специально обученная свита добралась и до его имения. Натягивали туфлю на Ганса и Дранса три часа - всё равно не то, велико настолько, что споткнуться можно.
- А нету ли у вас еще сыночка? – интересуется королевский советник, поправляя пенсне не длинном носу.
- Есть, конечно. Золушок – отличный парень…если вил поблизости нету, - отвечает отчим, надеясь использовать последний шанс породниться с королевской семьей.
Долго выгоняли Кристиана из хлева и склоняли к примерке. А когда туфелька подошла – примерно столько же убеждали жениться на принцессе. Отчим даже стукнул Золушка, когда тот пошел в отказную. За что, конечно, получил сдачи…
Но всё-таки трудоголик смягчился и со словами: «Я и там наведу порядок!», отправился под венец. И жили они в чистоте и уюте, горя не зная.
В конце истории, каждый уважающий себя сказочник делает головокружительный вывод, наполненный мощным моральным посылом.
Даже простого работягу может полюбить принцесса, если у него большое достоинство. Вообще-то я имею в виду хозяйственность и трудолюбие…А не то, о чем вы подумали, извращенцы!
Марго Волкова |
