Здесь будет интересно!!!

У Петьки всегда были не на месте две вещи: руки и член. По диплому сантехник, по жизни вор — так говорили про него люди. Притом воровал Петя не только вещи, но и женские сердца.

Первый заряд соли в зад Петя получил в десять лет, когда они с дедом таскали картошку с соседского поля.

— Как же так? Воровали вместе, а прилетело мне! — ревел Петька, когда бабка наносила щедрый слой зеленки на пострадавшее полужопие. Дед заливался смехом и, глядя на мальчишечьи слезы негодования, дал парню, как ему казалось, самый важный и единственный в жизни урок:

— Не пойман — не вор.

Самого деда застрелили через три года — после того, как он стащил целое стадо коров. Правда, патологоанатом с уверенностью заявил, что умер дед не от пули, а от несовместимого с жизнью количества алкоголя в крови. Это количество и стало причиной «грабежа века», которое затеял старик. Всё это оставило на Петьке глубокую душевную травму, но как ни старался он побороть плохие гены, кровь дедова была сильней. Петька пошел по его стопам, но решил, что если уж и воровать, то хотя бы так, чтобы не убили или в тюрьму не загреметь.

С тех пор прошло много времени. Петя обносил не только соседские грядки, но и спальни. Так он перепортил всех местных жен и дочерей, а от постоянных соприкосновений с солью кожа на заднице Пети успела огрубеть и стала невосприимчивой к боли.

В один год из всех деревенских женщин резко начали вылезать рыжие дети, а так как Петька был единственным конопатым в деревне, то сразу было понятно, кого стоит насадить на вилы. Озверевшие мужики гнали Петьку до самого города, где он в итоге и обосновался окончательно, став проблемой местного населения.

Уже через год в половине магазинов города на доске позора красовался его портрет. Петя брал всё, что умещалось в его карманы, без разбора — от зубочисток и маникюрных ножниц, до принтерных картриджей и очистителя кондиционеров.

Петя никогда не воровал на сумму, способную упечь его за решетку, а потому всегда отделывался легкими протоколами. Кожа его без конца была покрыта благородным сизым цветом синяков, а зубы воришка вставлял стабильно — раз в квартал.

Сам же Петя вором себя не считал и гордо называл своё увлечение «клептоманией», прикрываясь психологическим расстройством.
Говорят, что каким-то чудом ему даже удалось выправить себе справку из местного дурдома, где он однажды менял стояки во всех корпусах. Последним стояком, правда, он занимался вместе с секретаршей главврача, после этого у начальника больницы чудеснейшим образом пропала печать, а вместе с ней десять диагностических бланков, три литра эфира и кубок за первое место в чемпионате области по бадминтону — чистейшей воды совпадение.

Как назло, Петя был ещё и сантехником от бога, да и вообще — первоклассным мастером. В итоге всё, за что он хватался, либо чинилось, либо возбуждалось, либо исчезало в его безразмерных карманах.

Друзья старались приглашать его в гости только при крайней необходимости, когда, к примеру, пьяные сантехники из ЖЭКа приговаривали текущий унитаз словами: «царствие ему небесное» и, перекрестив «белого рыцаря», уходили пить горькую за упокой его души.
Петя же исправлял всё в течение десяти минут при помощи герметика и десятка прокладок, которые таскал с того же самого ЖЭКа. В такие дни мужья отправляли жён к их матерям, нещадно нагрузив женские сумочки столовым серебром, мелкой бытовой техникой и электроинструментом.

Благодаря таким «способностям» у Пети имелась большая клиентская база, и он излазил весь город вдоль и поперек, благодаря чему в квартире у сантехника был целый музей всякого барахла, кажется, в этом заваленном чужим хламом углу лежали вещи каждого жителя города.

Как-то раз в город приехал известный на всю страну художник анималист со своей выставкой «Фантастических поросят». Человек этот страдал какой-то странной фанатичной любовью к хрюкающим братьям нашим меньшим и всю жизнь посвятил изображению свиней. Были у него и скульптуры, и картины, и десятиметровые гобелены с изображением этих благородных зверушек, а гвоздем программы являлось известное на весь мир «Золотое рыло».

Афиши, реклама по радио и бесплатный фуршет, состоящий более чем из ста сортов свинины, сделали своё дело и на выставку ринулся весь город, в том числе и Петька.

На следующий день в кабинет начальника полиции ворвался хозяин прошедшего мероприятия и, брызжа кипящей слюной, заявил, что знаменитое «Рыло» украдено, а вместе с этим была жестко
изнасилована билетерша, милая женщина предпенсионного возраста. Женщина получила серьёзную душевную травму, она без конца просит поймать маньяка и оставить их вдвоём минут на сорок, чтобы потерпевшая лично могла отомстить за надругательство. Лица нападавшего женщина не видела.

Так как городок был небольшим, и преступления в нем случались реже, чем появлялось у местного губернатора желание ремонтировать дороги, все тут же ринулись в сторону Петиной квартиры.

Сидевший всю жизнь в кабинете и отращивающий дряблую мускулатуру начальник полиции, на манер его любимых американских боевиков из девяностых, лично вышиб дверь с ноги в квартиру сантехника.

Петя мирно сидел за столом, попивая кофе из кружки начальника полиции, которую увел у него из квартиры на прошлой неделе. Полковник уже было приготовился к красноречивому задержанию подозреваемого, но как только увидел на стуле красные стринги своей жены, что подарил ей месяц назад на день рождения, тут же растерялся и, побагровев от злости, предоставил эту возможность своим коллегам.
Петьке зачитали обвинение и при помощи дубинки пару раз предложили надеть наручники. Выплюнув недавно вставленные зубы, Петя с радостью согласился и даже предложил для ареста те браслеты, что стащил в отделении в прошлом году, за что его ещё пару раз спросили, не хочет ли он надеть шапку, ведь на улице холодно. Сантехник молча кивнул, натянув на уши головной убор, некогда принадлежавший прокурору.

Разбирательств по делу особых не было. Петьку заочно признали виновным и судья, не желая слушать защиту, уже хотели впаять ему десятку, как вдруг в зале появилась та сама билетёрша и заявила, что у нее есть улика, которая, возможно, изменит ход расследования.
Женщина сказала, что у неё имеется окурок, который оставил вор-насильник в её кабинете после чудовищного акта. Правда, окурков было четыре, а женщина не могла сказать точно, какие из них принадлежат ей, а какие — преступнику, потому как курили они тогда вместе.

Экспертиза сняла отпечатки, но всё было напрасно. Городская картотека была пуста, чтобы выяснить, кому принадлежат пальцы, нужно было проверять весь город.

Тут-то и вступил в игру Петька. Он заявил, что в его квартире как раз есть отпечатки всего города, и он с легкостью поможет разоблачить преступника.

Это оказалось правдой. Квартира Пети была настоящим кладезем людских следов. Отпечатки были сняты с каждой безделушки, что когда-то Петька вынес из магазина, квартиры или офиса. И уже спустя сутки у следствия было стопроцентное совпадение.

Как ни странно, но вором оказался судья. В канун преступления он перепутал свои таблетки от желудка с Виагрой и после успешного похищения не смог пройти мимо женщины, моющей полы по старинке, без швабры.

Судья получил ту самую десятку, которую так старался влепить сантехнику, и был отправлен валить лес в далекую сибирскую глушь. Билетерша сказала, что прощает ему все грехи и обязательно дождется, если, конечно, доживет до окончания срока его наказания. Петька, переживший все эти события, наконец, излечился от своей пагубной привычки и решил, что, пока не поздно, стоит увидеть мир. Он напросился в турне с владельцем поросячьей выставки и, устроившись в его команду ремонтником, поехал по стране, повышая численность населения своими маленькими рыжими копиями.

 Александр Райн